Все в мире существует для того, чтобы войти в книгу.

Малларме

Я родился среди книг, они всегда были моим естественным окружением. Я не могу представить себе жизнь в комнате, где нет хотя бы одной книжной полки. Это не только культурная необходимость, но и физиологическая потребность.

Вот они, мои книги, смотрят на меня с книжных полок. Какие-то я давным-давно привез из Москвы, остальные куплены в городах, в которых я жил или бывал. Некоторые из них старше меня, они достались мне по наследству. Другие куплены недавно. Есть тома, разваливающиеся от долгого и постоянного употребления, а есть совсем новенькие... Я смотрю на них и вспоминаю, где их приобрел, вспоминаю людей и события, с ними связанные. Вот книги, которые иллюстрировал мой отец: Ибсен, Анатоль Франс, Жорж Санд. А вот «Путешествие Гулливера» с иллюстрациями Гранвиля.

Мой первый рисунок, который я помню, был копией обложки этой книги: великан в старомодном костюме стоит, широко расставив ноги, а толпы лиллипутов снуют между ними. Вот альбомы художников, которые я смотрю постоянно, а вот те, куда я заглядывал не больше одного-двух раз. Неоплаченные счета устроились около собрания сочинений Льва Толстого. Приглашение на выставку знакомого художника втиснуто между Флобером и «Дон Кихотом». Офорты Рембрандта стоят между гравюрами Дюрера и Калло. Кипа старых писем уютно прижимается к Китайской философии, а альбом Тома Вессельмана дружески подмигивает Набокову...

Иногда я пытаюсь навести порядок на своих книжных полках, расставить книги по какой-то системе. Однако все мои попытки заканчиваются неудачей, книги сопротивляются, а я забываю, куда поставил нужную книгу. Для новых книг уже нет места на полках. Я затискиваю их поверх других или разбрасываю на столах...

Книги первыми приветствуют меня по утрам, когда мне совсем не до них. По вечерам, при электрическом свете, когда я стараюсь почерпнуть в них что-то новое и интересное, они смотрят на меня угрюмо... Все эти книги мои, я знаю каждую из них. Как прилежный ученик ешивы, который снова и снова повторяет одни и те же тексты Талмуда, я снова и снова возвращаюсь к тем же самым книгам...

Нафтали Ракузин, 1981-2012